Епифаний Кипрский. Панарион
Свт. Епифаний Кипрский. Роспись ц. вмч. Пантелеимона в Нерези, Македония. 1164
Книга первая. Против эбионитов, десятой и тридцатой ереси
В переводе Руслана Хазарзара
4. Был же у них некто Иосип (Ἰώσηπος), не тот древний писатель иисторик, но уроженец тибериадский и живший во времена царствования блаженной
памяти Константина старшего; от этого царя удостоен он был сана комета (ἀξιώματος κομήτων) и получил дозволение основать
церковь Христу в самой Тибериаде, в Диокесарии, в Капернауме и других
местах, и много потерпел от самих иудеев, прежде нежели сделался известным царю.
Ибо сей Иосип был у них в числе людей чиновных, то есть после патриарха так
именуемых апостолов, которые неотступно пребывают при патриархе, и часто вместе
с патриархом проводят постоянно дни и ночи для совещаний и доклада ему, о чем
нужно по Закону. Патриарху же того времени было имя Эллель (в источнике по ссылке ошибка: Гиллель II - мог быть cыном Иегуды II а-Несиа, а не Иегуды а-Наси. - Э.Г.) (Ἐλλήλ) (думается мне, что так
выговаривал имя его Иосип, если не ошибаюсь, по давности времени), происходил
же он из рода Гамалиэля (Γαμαλιήλ), бывшего у них
патриархом. Должно разуметь, как и другие это предполагали, что был он из рода
того первого Гамалиэля, который жил при Спасителе и по Богу советовал
воздержаться от злого умысла на апостолов (Деян.5:33-40). Умирая же, Эллель
пригласил бывшего в то время по соседству епископа тибериадского и пред исходом
принял от него святое крещение под предлогом врачебного пособия. Ибо чрез
упомянутого выше Иосипа, вызвав его как врача и выслав всех вон от себя, стал
просить епископа, говоря: «даруй мне печать Христову». Епископ же, призвав
служителей, приказал приготовить воду, как бы намереваясь водою оказать некую
помощь против болезни тяжко болящему патриарху. Служители сделали приказанное,
потому что не знали, для чего делается. Под предлогом же стыдливости патриарх,
выслав всех вон, сподоблен крещения и святых тайн.
5. Иосип пересказывал это мне
самому; ибо из его уст, а не от другого кого, все сие слышал я в престарелом
его возрасте, так что было ему около семидесяти или более лет; ибо у него имел
я пристанище в Скитополе (ἐν Σκυθοπόλει): так как, оставив
Тибериаду, там, в Скитополе, приобрел он видные помещения. В его доме гостил
блаженный Евсевий, епископ италийский, города Бринкелла (ὁ μακαρίτης Εὐσέβιος ὁ τῆς Ἰταλίας ἐπίσκοπος Βριγκέλλας πόλεως), изгнанный Константием за ортодоксальную веру. Для свидания с Евсевием и
я и другие братия, там бывшие, и сами пристали у него же. Встречаясь же с
Иосипом в доме его, расспрашивая о нем, зная, что из числа знатных был он у
иудеев, разведывая о том, что касалось его, и как перешел он в христианство,
все это выслушали мы ясно, и не по пересказам от кого-либо другого. Почему,
признав достойным упоминания в назидание верующим, что сделано сим мужем
касательно переводов на еврейский язык бывших в сокровищехранилищах, не
мимоходом изложили мы все, касающееся упомянутого Иосипа. Это был христианин,
не только сподобившийся стать верующим, но и великому позору предающий ариан.
Ибо в городе этом, разумею Скитополе, он один оставался ортодоксальным,
остальные были ариане (Ἀρειανοί). Да и он, если бы не был
кометом, и достоинство комета не препятствовало арианам его преследовать, то не
мог бы даже и жить в городе, особенно при арианском епископе Патрофиле (см.), который
имел большую силу по богатству, по строгости, по известности царю Константию и
по доступности к нему. Но в этом же городе был некто другой, моложе его,
правоверный из евреев, который не осмеливался ходить к нам явно, но посещал нас
тайно. Иосип рассказывал о нем нечто вероятное и смешное; впрочем, думаю, что
говорил правду. Утверждал же следующее: когда умерла у него сожительница, убоялся
он, что как ни есть уловят его ариане и поставят клириком, ибо часто, стараясь
лестью склонить его в ересь, обещали возвести на высшие степени, а если нужно
будет, удостоить и епископства. Он же утверждал, что по сей причине женился на
другой жене, чтоб избежать их рукоположений.
6. Но возвращаюсь к рассказу о
патриархе и о самом Иосипе, для ясности желающим читать это в подробности, ведя
оный теми же словами, какими передал мне Иосип. И вот рассказывал он, когда
патриарх сподобляем был крещения, я, говорит Иосип, посматривая внутрь в пазы у
дверей, замечал, что епископ делал над патриархом, собирал это в уме и сохранил
в своей памяти. И сам патриарх, имея в руке весьма достаточное количество
золота, протянув руку, отдал епископу, говоря: «принеси за меня; ибо писано:
что связывается и разрешается иереями Божиими на земле, то будет связано и
разрешено на небе». Итак, когда было это сделано, продолжает Иосип, и отверзли
двери, присутствовавшие спрашивали патриарха, как себя чувствует при оказанном
ему пособии? Он признался: «весьма хорошо», ибо знал, что говорить. Потом во
второй или в третий по счету день после того, как епископ неоднократно в виде
врача посетил патриарха, он почил, прекрасно кончив жизнь, сына своего, весьма
еще юного, передав Иосипу и некоему другому самому добронравному человеку.
Посему все делалось сими двоими, потому что сын патриархов был еще в
совершенном детстве и воспитывался в их руках. В это время мысль Иосипову
беспокоили часто те таинственные действия, которые совершены были при крещении,
когда смотрел он, что при сем делается. Было же там некое запечатанное здание,
называвшееся газофилакией (γαζοφυλακίου = сокровищницей)
(а γάζα по-еврейски значит сокровище (θησαυρός)). И поскольку много
было толков о сей газофилакии, по причине печати, то Иосип, отважившись, тайно
отпер ее и не нашел никаких денег, а только книги, которые были дороже денег.
Читая же их, нашел, как говорил я уже переложенные с греческого языка на
еврейский Евангелие от Иоанна и Деяния апостолов, а также Евангелие от Матфея,
написанное по-еврейски. Прочитав их, снова встревожился мыслью, как по
какому-то неравнодушию к вере Христовой, так будучи возбуждаем двумя
обстоятельствами, чтением книг и тайноводством патриарха, впрочем, оставался
непреклонным в сердце, как это бывает.
7. Между тем как в этом проходило у
него время, подрастает отрок, оставшийся после Эллеля и воспитываемый для
патриаршества, ибо у иудеев никто другой не восхищает начальства, но сын
наследует отцу. Итак, когда юноша приходил в зрелый возраст, некоторые
сверстники его, люди праздные и приобучившиеся к худым делам, стали развращать
его (назывался же он, как думаю, вероятно, Иудою, только по отдаленности
времени не знаю совершенно ясно). Итак, юные сверстники вовлекали его во многие
худые поступки, в растления жен, в преступное удовлетворение страстей,
какими-то магическими чародействами предприемля содействовать ему в
непотребствах, делая, что некоторые легко вдавались в обольщение, и благородные
жены, вынуждаемые заклинаниями, поневоле отдавались ему на растление. Иосип же
и старец, который с ним вместе принужден был ходить за отроком, с трудом
переносили это, а часто на словах упрекали и увещевали. Но он слушался больше
молодых людей, скрывая гнусные свои дела и запираясь. Ибо Иосип со старцем не
осмеливались высказывать въявь делаемого им, но как бы предварительно для
сведения подавали советы. Отправляются они в Гадару на теплые воды. А там
ежегодно бывает большое стечение людей, ибо отовсюду сходятся намеревающиеся
купаться несколько дней, именно для избавления от болезней, а в этом состояла
демонская хитрость. Ибо где совершились чудеса Божии, там противник
предупреждал и раскидывал свои губительные сети. И мужчины и женщины купаются
там вместе. По случаю же была в купальне некая благородная женщина,
отличающаяся красотою благообразия; и молодой человек, увлекаемый обычным своим
непотребством, гуляя около купален, старался быть бок о бок с женщиною. Но она
клала на себе печать во имя Христово как христианка: и не было ей необходимости
поступать беззаконно и купаться с мужчинами. Бывает же это с людьми простыми и
невеждами, по лености учителей, не ограждающих учением. Но Бог, чтобы показать
чудеса свои, сделал, что юноша, разумею патриарха, не успел в предприятии, ибо
посылал к ней и предлагал дары, но она, наругавшись над посланными, не уступила
над собою победы напрасным усилиям распутного.
8. Здесь содействующие ему, зная
мучение юноши, какому предавался ради женщины, предприемлют уготовить для него
какое-то большее чародейство, как в подробности рассказывал мне сам Иосип. По
захождении солнца несчастного юношу отводят на ближайшие могилы. Кладбищами же
в той стране называются высеченные и приготовленные в скалах пещеры. Приведши
туда упомянутого выше юношу, прибывшие вместе с ним чародеи на него и на имя
сказанной выше женщины совершили какие-то волхвования, заклинания и исполненные
нечестия действия. Но по изволению Божию пришло сие на ум другому, бывшему с
Иосипом, старцу. Он, ощутив, что делается, сообщает Иосипу, и сперва, выражая
сожаление о себе самих, говорит он: «жалки мы, брат, и подлинно сосуд погибели,
кого приставлены стеречь?» Иосип, спросив о причине, не прежде услышал от него
на словах, как уже старец, взяв за руку, отвел Иосипа туда, где у губителей на
гробницах было собрание с юношей для чародейства. И, стоя за дверью, стал он с
Иосипом подслушивать, что у них делается; при выходе же их удалились. Ибо не
полный еще был вечер, но при самом захождении солнца глаз мог еще несколько
видеть. Итак, по выходе нечестивцев из гробницы вошли старец и Иосип и находят
разбросанные по земле какие-то странные снаряды, из которых, как говорит Иосип,
вылив мочу и кровь и смешав с прахом, они ушли. Узнали же замысел, ради какой
женщины все это было ими сделано и стали наблюдать, возьмут ли над нею силу. И
как чародеи не возымели силы; женщине помогали печать Христова и вера; то
узнали, что юноша три ночи домогался прихода женщины, напоследок вступил в спор
с производившими это; потому что успеха не было. Это послужило Иосипу третьим
научающим делом, что не возмогла сила чародейства, где имя Христово и печать
креста. Но и сим не был он убежден сделаться христианином.
9. Потом является ему во сне Господь
и говорит: «Я Иисус, Которого распяли отцы твои; но веруй в Меня». Он же, и тем
не убедившись, впал в великую болезнь и отчаивался в жизни. Господь снова
является ему и говорит: «веруй, и исцелеешь». Он, обещав уверовать, выздоровел,
и опять остался в своем жестокосердии. И опять впадает во вторую и также
отчаянную болезнь. Когда же признали его кончающимся, от родственников своих
иудеев услышал совершаемое ими всегда у них таинственно. Ибо некий старец из
законоучителей, пришедши, извещал его на ухо, говоря: «веруй, что Иисус,
распятый при правителе Понтии Пилате, есть Сын Божий, напоследок рожденный от Марии,
сущий же Божий Христос и воскресший из мертвых, и что Он придет судить живых и
мертвых». Сие-то, как по правдолюбию сказать должно, сам Иосип ясно сообщил мне
в своем рассказе. Но подобное сему слышал я от некоего другого, когда он был
еще иудеем, боясь иудеев, и часто проводил время среди христиан, и почитал и
любил христиан, пустынею Бетильскою и Ефремовою совершал путь вместе со мною,
восходившим из Иерихона в нагорные страны, и я завел с ним речь о пришествии
Христовом, и он ни в чем мне не противоречил. Когда же я удивлялся и спрашивал
его о причине (был он законоучителем и мог противоречить), по которой не
возражает, но, слыша все это о Христе Иисусе Господе нашем, принимает с верою,
открыл мне он, что, находясь при смерти, слышал он, сказано ему было иудеями на
ухо шепотом: «Иисус Христос, распятый Сын Божий, будет судить тебя». Но сие об
этом сими именно словами да будет у меня предложено здесь, потому что
действительно мною слышано.
10. Но Иосип еще был болен, и, как я
сказал прежде, между прочим услышав от старца: «Иисус Христос будет судить
тебя», еще оставался жестокосердым. Господь же по человеколюбию своему к нему
снова в сонном видении говорит: «вот, исцеляю тебя; но восстав, веруй». И
опять, восстав от болезни, не уверовал. Но выздоровевшему Господь опять
является ему во сне, выговаривая: «почему ты не уверовал?» При сем Господь дает
ему обетование, говоря: «если тебе, чтобы несомненно утвердиться в вере, угодно
во имя Мое совершить какое-либо знамение, призови Меня, и совершу». В городе же,
разумею Тибериаду, был один бесноватый, который нагим ходил по городу и
неоднократно, как обычно бесноватым, надетую на него одежду разрывал. Посему
Иосип, намереваясь опытом поверить видение, но колеблясь еще, удерживался
стыдом; наконец берет бесноватого в дом и, заперши двери, взяв в руку воды,
положив на ней крестное знамение, окропил бесноватого, сказав: «именем Иисуса
Назорея распятого повелеваю тебе, бес, выйди из него, и да будет он здрав».
Человек же этот, сильно закричав, упав на землю, источая во множестве пену,
терзая сам себя, долгое время оставался недвижим. Иосип подумал, что человек
умер, но он по прошествии часа, потерев лицо, встал и, увидев собственную свою
наготу, прикрыл себя, наложил руки на срамные члены, не терпя больше смотреть на
свою наготу, одевшись же в одежду, какая нашлась у самого Иосипа, и пришедши в
разумное и целомудренное состояние, воздав великую благодарность Иосипу и Богу,
когда узнал, что от него спасение, по всему городу прославлял благодетеля, и
стало известным знамение это тамошним иудеям. Много шума последовало в городе;
рассказывали, что Иосип, отперев сокровищехранилища, нашедши там написанное имя
Божие, и прочтя его, творит великие знамения. Сказываемое же ими было верно,
хотя и не так, как они предполагали. Но Иосип оставался еще упорен в сердце.
Только человеколюбивый Бог, всегда подающий любящим Его добрые предлоги ко
спасению, доставляет их тем, которых сподобляет жизни.
11. С самим Иосипом произошло то, что
упомянутый нами выше патриарх Иуда (так, вероятно, было ему имя), когда пришел
в зрелый возраст, в награду Иосипу дает доходы почетного звания апостольства. И
отправляется он с посланиями в Киликийскую землю. Пришедши же туда, в каждом
киликийском городе с состоящих в ведомстве его иудеев потребовал десятины и
начатки. Но в это время, не умею сказать, в каком городе, находит себе
пристанище близ церкви, вступает в дружбу с тамошним епископом, тайно
выпрашивает у него и читает Евангелие. Итак, поскольку как вестник (ἀπόστολος) (ибо так у них, по
сказанному, называется это достоинство) будучи весьма строг в установлении
благочиния и ведя себя чисто, на то и посланный, чтобы так действовать, многих
людей худых, но поставленных архисинагогами (ἀρχισυναγώγων), иереями, пресвитерами (πρεσβυτέρων) и хаззанами (ἀζανιτῶν) (так называют они диаконов (διακόνων), или служителей (ὑπηρετῶν)), низложив и лишив сана,
ненавидим стал многими, которые, как бы пытаясь отомстить, немало старались
выведывать его и вызнать, что им делается. По этой причине тщательно выведав,
внезапно вторглись в дом и во внутреннее его жилище, захватывают его читающим
Евангелие, берут книгу, уводят Иосипа, влача его по земле, крича и нанося ему
нелегкие удары, вводят его в синагогу, бьют бичами, и это служит для него
первым законным подвигом. Но пришел епископ города и отнял его. В другой же раз
берут его во время какого-то путешествия, как сам он нам рассказывал, и бросают
в реку Кидн (εἰς Κύδνον). И как унесен был течением реки, то предположили, что вовсе потонул в
водах и обрадовались этому. Но он вскоре после этого сподобился святой купели,
ибо спасся. Достигает же достоинства комета, делается близким царю Константину,
пересказывает ему все, что было с ним, как у иудеев находился в самом высоком
чине и какие божественные видения ему представлялись всякий раз, как Господь
призывал его к святому жребию в спасительную свою веру и спасительное ведение.
Добрый же царь как истинный раб Христов и между царями после Давида, Езекии и
Иосии приобретший ревность к Богу, дает ему, как уже сказал я, достоинство в
царстве своем. Ибо поставляет его кометом, сказав, чтобы просил еще, чего ему
угодно. Но он не просил ничего, а пожелал только, как величайшей милости, от
царя сподобиться дозволения по царскому указу в городах и в селениях иудейских
строить Христу церкви. И там никто никогда не мог строить церквей, потому что
не было между ними ни эллина, ни самарянина, ни христианина. Особенно же
соблюдается это в Тибериаде, в Диокесарии или Сепфурине, в Назарете и в
Капернауме, чтобы не было между ними никого из другого народа.
12. Иосип же, получив бумаги и власть
вместе с достоинством, прибыл в Тибериаду, имея дозволение делать расходы из
царской казны и сам будучи почтен от царя окладами. Итак, начинает строить в
Тибериаде. В городе же был огромный храм, и его-то, как думаю, называли
Адриановым; и, вероятно, этот Адрианов храм, остававшийся недоконченным,
граждане пытались обратить в народную купальню. Нашедши это, Иосип
воспользовался сим случаем и как нашел уже здание, до некоторой высоты
воздвигнутое из равносторонних в четыре локтя камней, то начинает с сего
прилагать попечение о церкви. Потребовались же известь и другое вещество.
Посему велел вне города сделать несколько; числом до семи, горнов (а в тамошнем
народе называют их печами). Но хитрые и на всякое предприятие отважные иудеи не
воздержались от употребляемого ими всегда чародейства. Ибо смелые эти иудеи
какими-то волшебствами и усилиями старались остановить действие огня, хотя не
могли достигнуть в этом конца. Впрочем, огонь остался без силы и не действовал,
а был, так сказать, не в собственном своем естестве. И как приставленные
подкладывать в огонь горючее вещество, разумею сучья и хворост, приложив его,
ни в чем не успели, то сообщили о сделанном ими Иосипу. Встревоженный муж,
воспламенясь ревностью к Господу, выходит за город и, велев принести воды в
сосуде, разумею в капсаке (ἐν καψάκῃ) (а туземцы называют его
какубион (κακούβιον)), берет этот сосуд с водою при
всех (собралось же на зрелище множество иудеев, желая видеть, что произойдет и
что вознамерится сделать Иосип), — этот муж велегласно, собственным своим
перстом положив на сосуде печать креста и призвав имя Иисусово, сказал так:
«именем Иисуса Назорея, Которого распяли отцы мои и отцы сих всех предстоящих
здесь, да будет в воде сей сила к уничтожению всякого чародейства и
волхвования, ими производимого, и к воздействованию силы в огне на совершение
дома Господня». Потом берет в руку воду и кропит водою каждую печь. И разрушил
чары, огонь же возгорелся при всех, бывший при том народ разошелся, восклицая:
«един Бог, помогающий христианам!» Но поскольку иудеи многократно беспокоили
Иосипа, то впоследствии, отстроив в Тибериаде некоторую часть храма и совершив
малую церковь, удалился потом оттуда, и пришедши в Скитополь, там остановился.
В Диокесарии же и в других некоторых городах храмы выстроил совершенно.
А сие сделано и мною здесь упомянуто по причине перевода книг в объяснение, как
с греческого языка переведены на еврейский Евангелие от Иоанна и Деяния
апостолов. Доселе да простираются история
эта и объяснение!
<…>
Другой перевод: Евионы (ересь 30)
